Не делать книги ради книг

Французский писатель и иллюстратор Иван Поммо нашёл доступную и нескучную форму рассказа об античной истории, где изображение ничуть не менее важно, чем текст. Поммо приезжал в Новосибирск этой зимой по приглашению «Альянс Франсез», и корреспондент Сиб.фм поговорил с ним об очарованности мифами, способах работы автора-иллюстратора и героях человечества.

Вы впервые в Новосибирске?

Да, это мой первый визит в Сибирь. Пока я не вышел прогуляться сегодня днём, не отдавал себе отчёта, насколько здесь холодно. На улице я совершенно замёрз. Удивительно, что в помещениях при этом очень жарко, — необычный температурный контраст.

Расскажите о книгах, которые вы привезли в Новосибирск. Они обе связаны с античной историей, чем вас привлекает эта тема?

Мифы и легенды очаровали меня, когда я ещё был подростком. В семье никто не интересовался мифами Древней Грецией, но одна из подруг матери решила восполнить пробел в моём образовании — так я и познакомился с этими книгами. Став писателем, я долго не осмеливался подойти к интересующей меня теме ближе. Казалось, что и так существует множество адаптаций «Илиады» с «Одиссеей», а также мифов и легенд для подростков. Но потом я отчётливо понял: почти все версии представляют собой просто сжатый пересказ, резюме известных произведений, а ведь многие истории очень сложны для восприятия детей. Например, эпизод с любовными отношениями критской царевны и быка, которые привели к рождению Минотавра. Без доходчивых объяснений, почему это произошло, часть истории неизбежно теряется.

Неясные моменты нужно донести до читателя мягко и доходчиво. Именно поэтому я с таким вниманием отношусь к иллюстрациям книг.

Иван Поммо окончил Высшую школу изящных искусств в Клермон-Ферране

Как соединяются две ваших ипостаси — автора и иллюстратора? Каким образом картинка влияет на текст и наоборот?

Нужно сказать, что автор и иллюстратор в одном лице — это новое для литературы явление, оно появилось не так давно. Прежде чем стать писателем, я работал как художник и долгое время полагал, что моё амплуа — иллюстрировать тексты, написанные другими авторами. Но однажды судьба свела меня с издателем, который был очень заинтересован в новой форме подачи материала и обратил моё внимание на комбинацию текста и рисунка. Это явление пришло в Европу из Америки, где уже давно так работают известные авторы, например Морис Сендак, написавший и проиллюстрировавший книгу «Там, где живут чудовища», которая очень нравилась моим детям.

Получается, что я художник по профессии, а автором книг стал случайно.

Оказалось, что я могу писать и одновременно рисовать истории, манипулировать текстом и рисунком более динамично, добиваясь того, чтобы они работали синергетически.

Однако я поступаю так не со всеми книгами. В «Одиссее», которая рассказывает о двадцатитрёхлетнем странствии, расположение картинок и текстов классическое, серьёзное. А в «Трое» показаны ужасы войны, и события, которые происходят на поле битвы, освещены с разных сторон. Мы переходим от троянцев к грекам, смотрим, что происходит в двух лагерях одновременно. Здесь необходим сложный монтаж, сочетание текста и картинок на странице. Какие-то иллюстрации ограничены рамочками, какие-то обходятся без них. Всё это нужно для создания определённого эффекта, нарастающего ощущения хаоса войны.

К каждой книге необходимо найти свой подход, чтобы донести её основную мысль. У меня есть работы с полностью классическим монтажом: слева текст, справа картинка, есть комиксы, есть смешанные варианты — я пользуюсь всеми средствами для передачи художественного послания. Ещё один пример — моя книга, которую пока не перевели на русский язык. Это волшебная французская сказка, рассказанная в стилистике детективного сериала, и картинки напоминают кадры старого фильма.

Сегодня в работе всё больше используются компьютерные программы, а раньше накладку цвета на рисунок выполняли исключительно вручную. Французские художники очень трепетно относились ко всем этапам работы: сначала чёрно-белое изображение, затем внутренняя заливка, работа над оттенками, светом и тенью. Вот один из рисунков, выполненных в этой технике, посмотрите. Это работа моей супруги Николь: я делаю графику, а она занимается цветом. Работа очень кропотливая и тщательная.

Какие из известных классических иллюстраций к детским книгам вам нравятся?

Мастера, которые меня вдохновляют, чаще всего не художники-иллюстраторы, а люди, работающие в смежных областях, например авторы японских эстампов. Также мне нравятся комиксисты 10-х–30-х годов двадцатого века. Один из них — Алекс Рэймонд, автор историй про сыщика Флэша Гордона. Это детективные полицейские истории, персонажи которых были интересны с точки зрения характеров и очень элегантно нарисованы. Все женщины у Рэймонда одеты от кутюр. Отклики этих рисунков можно найти в моих работах. Также меня привлекают средневековые французские гравюры, особенно миниатюры: они все, конечно, сделаны вручную.

Есть и современные авторы, которыми я восхищаюсь, но это не значит, что их иллюстрации нашли отражение в моём собственном творчестве.

Например, мне нравится известный французский художник Жак Тарди, но мы работаем параллельно и никак друг на друга не влияем.

Книга «Мы и наша история» в России вышла в 2016 году в издательстве «Манн, Иванов и Фербер»

В аннотации к одной из самых известных ваших книг «Мы и наша история» написано: «Главные герои этой книги — простые люди, такие же, как мы с вами, жившие в самое разное время и в самых разных уголках нашей планеты». Почему вам интересен именно такой подход?

Зачастую я понимаю, зачем написал ту или иную книгу, когда уже прошло много времени с момента её появления на свет. Я объясняю что-то себе и людям, но правда находится на уровне бессознательного. Сегодня в воздухе витают идеи национализма, которые замыкают страны и народы на себе, идёт война, огромная волна мигрантов хлынула в Европу. Французы отторгают часть мигрантов под предлогом того, что они приходят в нашу страну, не желая интегрироваться в тысячелетнюю европейскую культуру, несовместимую с их ценностями. В книге «Мы и наша история» рассказывается о том, что войны мигрантов существовали всегда. Во все времена миграционный процесс не останавливался, народы постоянно смешивались друг с другом.

Цивилизации рождались в совершенно разных местах нашей планеты, и их развитие было практически одинаковым: люди всегда стремились образовать государство, стремились доминировать. Это абсолютно нормальное явление. Именно поэтому я считаю, что очень важно говорить об общей истории всего мира, а не предоставлять каждой стране возможность создать свою маленькую персональную историю, которая никак не соотносится с мировой.

Замечательно было бы написать историю человеческой цивилизации — сравнительную и непрерывную.

В 2015 году Иван Поммо получил престижную французскую награду Prix Sorcières, присуждаемую с 1986 года за достижения в детской литературе

К примеру, провести параллель между зарождением и развитием всех основных религий. В своей книге я рассказываю о хронологических рамках появления религий: на карте указаны места, в которых на планете примерно в одно время люди говорили о Будде и Конфуции.

Также я уделяю большое внимание малоизвестным обычному читателю фактам. Почти никто не помнит, например, что железо в Африке начали обрабатывать примерно в то же время, что и в Китае. Так вместе с моим зятем мы нашли учёного по имени Джаред Даймонд. Это американский исследователь, занимающийся проблемой глобальной истории мира. Он много писал об острове Пасхи как о микрокосме, уникальном обществе, которому удалось подняться на очень высокую ступень развития.

В интернете можно найти отзывы российских читателей о книге «Мы и наша история», она заканчивается галереей героев человечества. Многие пишут, что галерея — это здорово и интересно, но представитель России там только один — Фёдор Достоевский. Почему один и почему именно он?

Действительно, в книге представлена портретная галерея людей, которые сильно повлияли на развитие и ход истории. Конечно же, это не цари и правители, а философы, историки и путешественники.

Ваш вопрос и спорный, и закономерный одновременно. А почему за французскую культуру отвечают именно Виктор Гюго и Эмиль Золя? Идея создать галерею портретов принадлежала издателю. Его очень волновало, что в книге практически нет имён, ссылок на известных личностей. Изначально я был против появления галереи: обратите внимание, говоря о развитии человечества и о нашей цивилизации, я всегда употребляю местоимение «мы». Но в конце концов с издателем мы пришли к соглашению. Сейчас мне кажется, что галерея получилась интересной и хорошо дополнила работу.

В конце книги я пишу о том, что тот период, в котором мы находимся сейчас, то есть двадцатый век и начало двадцать первого, — это ещё не история по сравнению с минувшими миллионами лет.

Очень нескоро человечество поймёт, что из того, что мы с вами пережили, можно назвать историей, а что — событием.

Революция 1917 года в России, или появление компьютеров, или освоение космоса? Пока мы не знаем, что окажется самым важным. А возможно, это будет эмансипация женщин, которые читают гораздо больше мужчин. Я шучу, но в шутке есть доля правды, потому что такова мировая статистика.

Над чем вы сейчас работаете?

Над новыми проектами. Ни в коем случае не хочу менять род деятельности, потому что нахожу свою работу очень приятной и интересной. Я стараюсь не делать книги ради книг, только для того, чтобы появилось ещё одно издание среди тысяч, миллионов других. Кроме мифологии и истории, я много работал над комиксами и книгами для самых маленьких, одну из них как раз недавно закончил. Также подошла к концу работа над новой книгой о мифологии. В неё вошла, например, история о Персее и Медузе Горгоне — очень красивая, её нельзя было не рассказать.