На днях в Советском районном суде г. Томска приступили к рассмотрению второго эпизода обвинения по делу мэра города Ивана Кляйна.

Судебный процесс длится уже несколько месяцев, и чем дальше, тем больше пищи для размышлений дает внимательному наблюдателю. А было ли преступление? Или мы имеем дело с бурей в стакане воды?

Начнем с формулировки. Согласно требованиям Уголовного кодекса и теории уголовного права, преступлением является общественно-опасное деяние, за которое предусмотрено уголовное наказание. Что это значит? Что, во-первых, должно быть «деяние», то есть поступок совершившего правонарушение лица. И, во-вторых, это деяние должно быть «общественно-опасным», то есть посягать на охраняемые законом права третьих лиц, государства и общества.

А теперь давайте попробуем эти найти признаки в «преступлении» вменяемом Ивану Кляйну.

Позиция обвинения

Поводом для разбирательства стало подписанное градоначальником в 2015 году постановление о предварительном согласовании предоставления участка земли своей дочери Светлане.

Вот цитаты из этого документа: «Рассмотрев заявление Кляйн Светланы Ивановны <...> о предварительном согласовании земельного участка по адресу: город Томск, улица Пастера, 44/2 для индивидуального жилищного строительства <...>, постановляю:

1) Отменить постановление администрации города Томска от 10.03.2015 № 530-з «Об образовании земельного участка по <названному адресу> для индивидуального жилищного строительства».

2) Предварительно согласовать Кляйн Светлане Ивановне предоставление земельного участка площадью 852 квадратных метра, категория земель: земли населенных пунктов, в целях его последующего предоставления для строительства индивидуального жилого дома с приусадебным участком».

Ключевые претензии обвинения:

мэром был нарушен установленный законом порядок предоставления земельного участка;

при продаже участка не была соблюдена обязательная конкурентная процедура.

Интересно, что сначала, видимо, для придания сюжету особой остроты и с целью вызвать справедливый гнев горожан, на неофициальном уровне даже озвучивалась версия о том, что мэр передал участок дочери безвозмездно.

Но впоследствии все же выяснилось, что Светлана Кляйн выкупила земельный участок по кадастровой цене. Обвинение считает, что эта цена ниже рыночной на 180 тыс. рублей, и, соответственно, городскому бюджету был нанесен приличный ущерб.

Кроме того, действия градоначальника, согласно материалам дела, привели к подрыву авторитета и дискредитации органа местного самоуправления в глазах общества, нарушили права граждан на приобретение в собственность земельных участков.

Позиция защиты

Адвокат Ивана Кляйна Лариса Шейфер, ссылаясь в том числе на статьи Устава города Томска, убеждена, что мэр действовал строго в рамках закона. С ее точки зрения, обвинение абсолютно нелогично, причем сразу по всем пунктам.

«Никаких преференций в предоставлении земельного участка своей дочери Иван Григорьевич не осуществлял, – поясняет Лариса Шейфер. – Действительно, были сформированы земельные участки для аукциона, но в связи с тем, что поступило заявление от Кляйн Светланы Ивановны о предоставлении земельного участка, департаментом архитектуры и градостроительства была выбрана иная форма предоставления земельного участка – путем предварительного согласования о предоставлении такого участка. Такая схема работала не только в отношении участка Кляйн Светланы Ивановны, в этот же период было вынесено еще 2 постановления и совершенно иным лицам также были предоставлены земельные участки на этих условиях. Кляйн обвиняется, что предоставление произошло вне конкурентных процедур. Мы и с этим не можем согласиться, потому что процедура, на наш взгляд, была конкурентна. После того как заявление Кляйн о предоставлении поступило в администрацию города Томска, извещение об этом было опубликовано. Желающих приобрести земельный участок на условиях, которые предоставляла администрация города, не было, и поэтому было вынесено постановление. Проект этого постановления был согласован со всеми узкими специалистами, они поставили свои визы, и отчуждение участка произошло по рыночной стоимости».

Детектив да и только

Нелогичность претензий к градоначальнику обнаружилась уже в ходе первых слушаний, на которых всплыли странные и противоречивые факты, превратившие судебный процесс почти в детективное шоу.

Так, свидетель обвинения – специалист отдела земельных отношений департамента архитектуры и градостроительства Любовь Климова, которая в 2015 году работала с протоколом и решением комиссии по предоставлению земельных участков, призналась, что по поручению начальника департамента Анны Подгорной (Касперович) она совершила подлог и предоставила в комиссию заявление о предоставлении участка от имени Светланы Кляйн. Интересно, что датировано это заявление 13 мая, а положительное решение комиссии по нему состоялось накануне – 12 мая! Обвинение пытается возложить ответственность за это поручение на мэра, а Подгорную (Касперович) и Климову представить промежуточным звеном. Но эта попытка рассыпается, поскольку свидетель обвинения противоречит сам себе, путается в показаниях и вообще чувствует себя явно неуверенно, когда участники процесса задают ей вопросы, что называется, «в лоб». Из протокола допроса свидетеля Климовой: «Защита просит пояснить, почему при опросе в ФСБ свидетельница ничего не сообщала о том, что поручение якобы исходило от Кляйна, а не от Подгорной (Касперович). И почему вдруг в показаниях, данных на предварительном следствии, появляется информация о том, что Подгорная (Касперович) рассказывала о личной заинтересованности мэра в решении этого вопроса. Ответ: «и так понятно, что Анна Александровна не сама это придумала». – «Так у вас была все же такая информация?» – «Да, была». – «Вас Кляйн об этом просил?» – «Нет». Отрицает такое распоряжение и сам Иван Кляйн.

При этом тот же свидетель, подчеркнем – свидетель обвинения, Климова подтверждает, что «вопрос предоставления участка прорабатывался департаментом, как и другие заявления физических лиц». То есть решение принимал мэр не единолично, это было коллегиальное решение, в котором участвовали и другие ответственные сотрудники департамента. Об этом же ранее в зале суда говорил и сам Иван Кляйн: «Да, я действительно подписал постановление о предварительном согласовании предоставления земельного участка, которое было согласовано предварительно со всеми департаментами, через которые проходит подписание такого постановления. Я подписываю такие постановления ежедневно в большом количестве – и всегда будучи убежденным, что законность процедуры соблюдена, так как она проверена моими многочисленными подчиненными, на которых стоят все визы». Таким образом, если обвинение считает, что решение было незаконным, то логично, что и все эти подчиненные тоже нарушили закон с целью выслужиться. Но тогда почему обвинения предъявляются только Ивану Кляйну?

Что касается обвинительного тезиса о том, что участок был продан с нарушением конкурентной процедуры, то и он опровергается все теми же показаниями Климовой. «Публикация информации о реализации земельного участка была выполнена в конце мая во всех трех источниках, на которых было положено публиковать такую информацию», – ответила свидетель на вопрос прокурора. Кстати, занималась публикацией тоже Климова. А то, что информация об участках, выставленных на торги, была опубликована в трех СМИ – на сайте госторгов РФ, в сборнике материалов администрации Томска и на сайте ДАиГ, легко проверить на названных ресурсах.

Таким образом, позицию обвинения фактически опровергают ее же свидетели. Эти же свидетели отвечают и на вопрос, почему на участок, на который претендовала дочь мэра, не было других заявок. Как объяснила Климова, в 2015 году процедура получения участков не была конкурентной, поскольку не все граждане смотрели «специализированные ресурсы». А другой свидетель – Анастасия Татаурова, начальник отдела подготовки земельных участков МБУ «Архитектурно-планировочное управление», – связала это со сложной конфигурацией самого участка: «участок сложной формы, очень большой перепад высот за границей земельного участка – порядка 6–7 метров, обрыв», и отсутствием подъездных путей к нему.

В ходе заседания были озвучены и еще два нюанса, которые, как нам кажется, важны для оценки ситуации. Во-первых, злополучная история с участком произошла в период, незадолго до которого, а точнее с 1 марта 2015 года, законодательно был изменен порядок предоставления земельных участков, и практика по новому порядку только начала нарабатываться. Кстати, сам Иван Кляйн именно наработкой практики объяснил возможную ошибку своей подчиненной Подгорной (Касперович).

А, во-вторых, заявление Светланы Кляйн о предоставлении участка было одним из многих подобных заявлений того периода, оно не было чем-то уникальным. Защита сообщила, что одновременно решался вопрос сразу по 11 участкам на той же улице. И два постановления, подобных тому, которое подписал Иван Кляйн, были подписаны в таких же ситуациях его заместителем. А нарушение почему-то усмотрели только в действиях мэра.

Возникает ощущение, что кто-то специально, увидев фамилию дочери мэра среди покупателей участков, решил разыграть эту карту, преподнеся информацию в нужном кому-то ключе.

Это относится и к цене вопроса. Как известно, участок был продан по кадастровой цене. Защита сомневается в качестве экспертизы, которую предоставило обвинение, в том, что сложный, неровный участок на краю обрыва, без подъездных путей, стоил миллион рублей. «О стоимости земельного участка, – говорит адвокат Ивана Кляйна Лариса Шейфер. – Из обвинения следует, что ущерб был причинен в размере чуть больше 180 тысяч рублей. На наш взгляд, это основано на неверной оценке стоимости земельного участка, без учета его особенностей, конфигурации, что привело к завышению этой стоимости и искусственному вычленению ущерба».

А Иван Кляйн на судебном заседании 8 апреля удивлялся, что другие жители, купившие участки там же, «не согласились со стоимостью земельных участков, которые они также приобрели по кадастровой стоимости, и суд снизил им эту выкупную цену более чем в два раза. Моя же дочь приобрела земельный участок по кадастровой стоимости, рыночной на тот момент, согласно земельному законодательству. Те в два раза дешевле купили – там ущерба нет. Дочь купила в два раза дороже – тут ущерб нанесен. Вот как-то не вяжется, не получается никак». Действительно, не вяжется...

Об этом же рассуждает и адвокат градоначальника Лариса Шейфер, напоминая о том, что «Иван Григорьевич в суде разумно говорил, что его дочь является акционером «Томского пива» – предприятия, которое ежегодно на благотворительные цели направляет 50 миллионов рублей. При этом экономить 180 тысяч рублей – в это не сможет поверить ни один здравомыслящий человек».

«Думайте сами, решайте сами...»

А теперь вернемся к тому вопросу, которым мы задавались в начале наших размышлений: «А был ли мальчик», то есть преступление? Что мы видим из приведенных выше фактов и материалов судебных слушаний?

Протоколы судебного заседания свидетельствуют о том, что, судя по всему, все действия, которые обвинение вменяет Ивану Кляйну, были совершены не им, а его подчиненными. Возможно даже из лучших побуждений. Но, как говорится: хотели как лучше, а получилось как всегда. И здесь уместно вспомнить известные слова басни Крылова: «Услужливый дурак опаснее врага».

Решение о предоставлении участка Светлане Кляйн принималось в ряду других аналогичных решений, оно не было чем-то уникальным и принималось в том порядке, в котором подписывались постановления по другим участкам, – порядке, который не был признан нарушением. Кроме того, решение принималось коллегиально департаментом, мэр подписал документ, будучи уверенным в его законности, так как на нем уже стояли визы других ответственных сотрудников.

Участок был приобретен Светланой Кляйн по кадастровой цене, совпадающей на тот момент с рыночной. Цены на аналогичные участки были оспорены в суде соседями Светланы Кляйн и в итоге выкуплены ими по цене, вдвое ниже кадастровой. Каким образом в такой ситуации покупка Светланы Кляйн нанесла ущерб бюджету – непонятно.

А раз нет ущерба, то и «деяние» не обладает признаком «общественной опасности», и, значит, вся эта история не может считаться преступлением. Во всяком случае обычная логика ведет нас именно к такому выводу.